5.
Теоретики  от чистого сердца  достаточно  часто ставят вопрос о выборе  как  о форме  определения судьбы человека, всем известна старая академическая установка – «один украдет  потому  что умирает с голоду, другой  умрет с голоду  но не украдет».  При этом предполагается, что сам по себе  выбор есть форма  доведения  до предела  противоречий именно по бытию в  возможности, когда  уже единожды апробированные  формы реализации того  или иного бытия  в возможности, до, собственно, реализации в действиях конкретного человека  предстают как  некоторое неразрешимое противоречие.

4.
Преступление нельзя оценивать эмпирически как чувственно заданную для восприятия конкретику вещи, свойственность которой в одинаковой мере доступна любому субъекту познания, при норме методологического аппарата. Преступление не относится к явлениям материального мира, представляющим собой воплощение постоянной изменчивости, независящей от человека. Его свойства зависят от методов познания, которые мы используем в его познании на пути движения от абстрактного (совокупности, универсальности, методологии) к частному, непосредственно частному — факту совершения преступления.

3.
Нормы позитивного права. Следует отметить, что это историческая традиция  начинать анализ непосредственно с нормы позитивного права. Исторически конкретная традиция указывает на то, что норма права является бытием в возможности, которое максимально приближено к автоматизму своей реализации среди других форм общественного бытия в возможности. Это форма познания реальности, которая лишь только в своей умозрительности может гарантировать индивидууму исчерпывающую полноту представления о реальности.

2.
Анализировать преступление людологически не означает видеть в нем игру, которая реализует бытие в возможности  преступника, тем самым,  уничтожая  общественные ценности. Такое понимание людологического метода исследования представляет собой  вульгарное познание. Анализировать людологически означает  делать все то, что истинно всегда считалось достоинством философии, практически применимым без потери качественности познания при этом.

Глава II.
 
1.
Понятие преступления как объекта познания является идеально сущим бытием. Для его познания в универсальном отношении необходимо понимать весь тезаурус  возможных источников  понятия преступления. Саму методологию, можно применить, соответственно, к ряду данных источников, понимая, что результат познания является продуктом именно такового мировидения. Объективность данной градации не вызывает сомнений по тому ряду причин, что каждое познание, вне зависимости от того рамками какого метода оно связано, необходимо сталкивается с детализацией.

17.
Какими путями мы исследуем предметность нашего вопроса с тем, чтобы выступить за и против того или иного взгляда на данное явление? Прежде всего, это  старая как мир форма познания – сомнение, заключающее в себе все силы  движения к прогрессивному,  должно очищенному от всей слепой уверенности.
 Итак, утверждать и подвергать сомнению. Это может быть сделано в рамках заданной  когнитивной системы, но может опираться  и на схему выделенности из условного значения, где само по себе сомнение противостоит  системе уверенности в истинности того или иного порядка.

16.6
Примерность будущего  универсального исследования преступления может обрести себя в следующих  границах.

1. Анализ понимания преступления в таких формах познания как:

1.1. Наука уголовного права и прилегающие к ней науки по данной методологии вопроса (Криминология,  юридическая психология, УИП, УПК, социология, психология и др.);

16.5
 
Формальная причина. Формальная причина  здесь относится к переходу бытия в возможности в бытие в действительности. Все четыре причины образуют межу собой парадигму, устойчивое сочетание элементов, которое, фактически, относится к любому явлению по структуре, само же сходство и различие явлений (проблема единичного и общего также включается сюда), образуется вследствие качественной и количественной неоднородности элементов формы, но сама она остается неизменной.

16.4.
Феномену науки как явления социальной жизни посвящены тысячи исследований, которые в той или иной мере освещают вопросы методологии, места и роли науки и прочее. В основном вопрос о науке ставится применительно крезультату деятельности, к  научному знанию. Причем, соответственно, вопросы о методологии научного знания  трансформируются в вопросы творческого познания, которое систематизировано и упорядочено относительно науки, целесообразности науки и прочее.

16.3
Уголовное право просто не может себе позволить быть заложником каких-либо установок, лишенных правового обоснования, выраженных идеологически, или политически в форме пожеланий и целевых программных установок в ракурсе двух, трех десятилетий.  Право – это бытие справедливости, это средоточие разумности и, соответственно, последняя черта допустимости значений для человека как существа, включенного в систему  социальных отношений, того, что мы называем социальными отношениями.