Глава II.
 
1.
Понятие преступления как объекта познания является идеально сущим бытием. Для его познания в универсальном отношении необходимо понимать весь тезаурус  возможных источников  понятия преступления. Саму методологию, можно применить, соответственно, к ряду данных источников, понимая, что результат познания является продуктом именно такового мировидения. Объективность данной градации не вызывает сомнений по тому ряду причин, что каждое познание, вне зависимости от того рамками какого метода оно связано, необходимо сталкивается с детализацией.

17.
Какими путями мы исследуем предметность нашего вопроса с тем, чтобы выступить за и против того или иного взгляда на данное явление? Прежде всего, это  старая как мир форма познания – сомнение, заключающее в себе все силы  движения к прогрессивному,  должно очищенному от всей слепой уверенности.
 Итак, утверждать и подвергать сомнению. Это может быть сделано в рамках заданной  когнитивной системы, но может опираться  и на схему выделенности из условного значения, где само по себе сомнение противостоит  системе уверенности в истинности того или иного порядка.

16.6
Примерность будущего  универсального исследования преступления может обрести себя в следующих  границах.

1. Анализ понимания преступления в таких формах познания как:

1.1. Наука уголовного права и прилегающие к ней науки по данной методологии вопроса (Криминология,  юридическая психология, УИП, УПК, социология, психология и др.);

16.5
 
Формальная причина. Формальная причина  здесь относится к переходу бытия в возможности в бытие в действительности. Все четыре причины образуют межу собой парадигму, устойчивое сочетание элементов, которое, фактически, относится к любому явлению по структуре, само же сходство и различие явлений (проблема единичного и общего также включается сюда), образуется вследствие качественной и количественной неоднородности элементов формы, но сама она остается неизменной.

16.4.
Феномену науки как явления социальной жизни посвящены тысячи исследований, которые в той или иной мере освещают вопросы методологии, места и роли науки и прочее. В основном вопрос о науке ставится применительно крезультату деятельности, к  научному знанию. Причем, соответственно, вопросы о методологии научного знания  трансформируются в вопросы творческого познания, которое систематизировано и упорядочено относительно науки, целесообразности науки и прочее.

16.3
Уголовное право просто не может себе позволить быть заложником каких-либо установок, лишенных правового обоснования, выраженных идеологически, или политически в форме пожеланий и целевых программных установок в ракурсе двух, трех десятилетий.  Право – это бытие справедливости, это средоточие разумности и, соответственно, последняя черта допустимости значений для человека как существа, включенного в систему  социальных отношений, того, что мы называем социальными отношениями.

16.2
В отношении права как когнитивной системы, при понимании права как  конечной формы познания в области гарантированности результата познания, следует отметить, что  предмет  (понятие преступления) сформирован явно недостаточным образом, так, в область его определения не попадают функции, так или иначе  присущие уголовному праву. Однако данный  вопрос весьма сложен уже в силу того, что само отраслевое деление (критериями  которого выступают предмет и метод правового регулирования) является дискуссионным в рамках  универсального познания и вряд ли представляется последовательно -обоснованным с точки зрения категорий философского характера.

16.1
Под универсальным мы понимаем такое познание, которое самодостаточно относительно самое себя и очерчено кругом тех методов и приемов, которые в одинаковой степени применимы как к данному частному кругу вопросов, так и к любому другому, но при этом не претерпевают обтачивания именно к данной проблематики, т.е. сами по себе являются универсальными по отношению к предмету своего исследования. Заметим, что именно это должно быть присуще уголовному праву, как системе познания, ибо то, с чем работает уголовное право лишено  трансцендентного характера и в отношении преступления  всегда  действует презумпция  ясности и отчетливости представления[1].

16.
Вопрос проблем понятия преступления не просто гносеологическая перспектива развития, обнаруживающая себя в рамках методологических изысков отдельных групп ученых, привязанных к ним ex ofitio. Проблема четкого понимания, что такое преступление обнаруживает себя как вопрос чистейшей практики, вопрос, разрешение которого и есть практика правоприменения в рамках конкретного уголовного дела.

15.
Очевидно, что уголовный кодекс  не может претендовать на  полноту  определения того, что есть преступление, если мы говорим о преступлении как явлении. Преступление – это социально заданное постоянство, которое обретает самое себя в разных формах отражения в различные периоды времени. И здесь нельзя сказать, что это плод наших девиаций восприятия, этот вопрос не решается на уровне проекций, поскольку вопрос обретает себя не в виде индивидуального познания, он  — в форме общих представлений структурируемых в особой форме – законе.