2.
Анализировать преступление людологически не означает видеть в нем игру, которая реализует бытие в возможности преступника, тем самым, уничтожая общественные ценности. Такое понимание людологического метода исследования представляет собой вульгарное познание. Анализировать людологически означает делать все то, что истинно всегда считалось достоинством философии, практически применимым без потери качественности познания при этом.
Людологический анализ может быть в части методологии положен в основу понимания преступления, ибо преступление, как и все производное от общественного бытия человека, так же подчиняется вышеперечисленным формам бытия. Главное что нам необходимо отметить в отношении направления формирования исследования преступления:
1. Это не схоластическая задача пропедевтики – практической (науки) в рамках дисциплины. Это комплексное познание, которое должно интегрировать вокруг себя всех носителей бытия в возможности преступления, притом, что это БВ может иметь различные формы. Начинать, конечно, необходимо с тех, кто его уже воспринял относительно себя в действительности.
Эта категория тех, кто провел его через собственное «Я», а потому составляет категорию потенциального риска для бытия понятия преступления в рамках прогнозирования его развития.
2. Понятие преступления не может быть заложником идеологии или же методологии. Оно есть то, что должно основываться на идеальных формах независимой изменяемости при том, что алгоритм этой изменяемости известен и используем для структурирования понятия преступления. Соответственно, рождается и минимальная коррозия понятия преступления — как минимум несколько сотен лет.
3. Отношение к истине должно быть технократическим для тех, кто смог с ней ближе познакомиться. Истина – женщина, и потому благоговение пред ней делает ее, как минимум, презрительной. Мы должны понимать, что истина достаточно легко структурируема на основе понимания законов формообразования и реализации общественного бытия в возможности. Поэтому вопросы структурирования понятия преступления – это вопросы формирования достоверности познания, где доля измененного (на основе разумности) и доля невозможности изменения должны уравновешивать друг друга. Если этого нет, то начинается идеологическая пропаганда, как вариант.
4. Необходимо, прежде всего, установить алгоритм проведения постоянных проверок соответствия выводов действительным основаниям суждения, для этого, конечно, понадобится создание новых институтов общества.
5. В корне следует пересмотреть методику преподавания дисциплин, в составляющую которых входит преподавание понятия преступления.
Анализировать преступление людологически не означает видеть в нем игру, которая реализует бытие в возможности преступника, тем самым, уничтожая общественные ценности. Такое понимание людологического метода исследования представляет собой вульгарное познание. Анализировать людологически означает делать все то, что истинно всегда считалось достоинством философии, практически применимым без потери качественности познания при этом.
Людологический анализ может быть в части методологии положен в основу понимания преступления, ибо преступление, как и все производное от общественного бытия человека, так же подчиняется вышеперечисленным формам бытия. Главное что нам необходимо отметить в отношении направления формирования исследования преступления:
1. Это не схоластическая задача пропедевтики – практической (науки) в рамках дисциплины. Это комплексное познание, которое должно интегрировать вокруг себя всех носителей бытия в возможности преступления, притом, что это БВ может иметь различные формы. Начинать, конечно, необходимо с тех, кто его уже воспринял относительно себя в действительности.
Эта категория тех, кто провел его через собственное «Я», а потому составляет категорию потенциального риска для бытия понятия преступления в рамках прогнозирования его развития.
2. Понятие преступления не может быть заложником идеологии или же методологии. Оно есть то, что должно основываться на идеальных формах независимой изменяемости при том, что алгоритм этой изменяемости известен и используем для структурирования понятия преступления. Соответственно, рождается и минимальная коррозия понятия преступления — как минимум несколько сотен лет.
3. Отношение к истине должно быть технократическим для тех, кто смог с ней ближе познакомиться. Истина – женщина, и потому благоговение пред ней делает ее, как минимум, презрительной. Мы должны понимать, что истина достаточно легко структурируема на основе понимания законов формообразования и реализации общественного бытия в возможности. Поэтому вопросы структурирования понятия преступления – это вопросы формирования достоверности познания, где доля измененного (на основе разумности) и доля невозможности изменения должны уравновешивать друг друга. Если этого нет, то начинается идеологическая пропаганда, как вариант.
4. Необходимо, прежде всего, установить алгоритм проведения постоянных проверок соответствия выводов действительным основаниям суждения, для этого, конечно, понадобится создание новых институтов общества.
5. В корне следует пересмотреть методику преподавания дисциплин, в составляющую которых входит преподавание понятия преступления.
